Другая заря [= Новый рассвет ] - Сандра Браун

— Ах, Джейк… тут что-то…

— Что? — Озабоченный, он поставил чай на стол.

— Да ничего, ничего особенного, — сказала Бэннер, избегая его взгляда.

— Ну что, снова болит? Может, тебя опять тошнит? Щеки ее запылали, но он понял, что это не от жары.

— Нет.

— Тогда что? Тебе больно? Может, дать лауданум? Прими, если надо. Это…

— Мне не нужен лауданум.

— Тогда что тебе нужно? — Джейк терял терпение. — Ну, говори!

— Да по нужде мне нужно! Джейк глупо улыбнулся.

— О, я даже и не подумал про это.

— Ну так теперь подумай. И поскорее.

— Сейчас, сейчас.

Он побежал на кухню и вернулся со сковородкой.

— Пока не сможешь вставать, это будет вместо горшка.

— Что ты делаешь? — закричала она, когда Джейк откинул простыню.

— Как что? Это я сейчас подставлю под тебя. Ну вот. Нормально?

— Я и сама могу это сделать.

— Тебе нельзя двигаться.

— Справлюсь.

— Бэннер, не глупи. Я держал тебя за голову, когда тебя тут недавно выворачивало…

— Спасибо, что напомнил.

— И вообще стоял и смотрел во время операции. Я менял тебе ночную рубашку, когда доктор отказался это сделать, так что все видел. Понятно? А теперь давай-ка я засуну эту сковородку тебе под попку, пока ты не намочила постель.

— Я сама. Или буду терпеть, — заявила она, стиснув зубы.

— Ну и женщина! — сказал он, с негодованием хлопнув дверью.

Бэннер заметила, что уже выросла в его глазах из «соплячки» в «женщину». Какое достижение!

Через пять минут, когда Джейк постучал в дверь, она слабо отозвалась:

— Входи.

Он встревожился: Бэннер лежала неподвижно, вытянувшись на постели.

— Как ты?

Она открыла глаза и увидела его озабоченное лицо.

— Все в порядке. Я просто устала.

— Я понимаю. — Джейк незаметно убрал сковородку и поставил на пол. — Извини, что кричал на тебя. А теперь попробуй снова заснуть.

— Хорошо, Джейк, — послушно прошептала она. А веки, обрамленные черными ресницами, закрылись сами собой, и он не заметил, как Бэннер заснула.

Джейк ухаживал за ней весь день, до вечера.

— А ты снова останешься со мной, да? Он помедлил, поправляя простыни.

— Мне не следует делать этого, Бэннер.

— Ну пожалуйста.

— Хорошо. Но ты засыпай. У меня еще дела по дому.

— Ты обещаешь, что придешь?

— Да.

Ночью она спала хорошо и проснулась всего один раз, попытавшись повернуться. Бэннер застонала, и Джейк тотчас открыл глаза.

— Тихо, тихо. Ты должна лежать спокойно. — Он поцеловал Бэннер в щеку. Чтобы она не двигалась, Джейк приподнял свое бедро, как бы прикрывая ее и не позволяя шевелиться. Бэннер привалилась к нему, и на этот раз застонал он.

Потом Джейк долго не мог заснуть.

Утром Бэннер сказала, что хочет есть.

— Чаю мне мало. — Она отдала ему пустую чашку.

— Хороший знак.

— Что там, беконом пахнет?

— Да. Но вряд ли тебе стоит есть его.

— Я хочу есть. — Брови Джейка полезли на лоб. — В чем дело?

— Знаешь, в доме почти нет еды. Мне надо поехать в город, купить свежего мяса, молока. Ничего, если я оставлю тебя ненадолго?

При мысли, что она останется одна, совсем неподвижная, Бэннер испугалась. Но она не могла сказать Джейку о своих страхах. Он, не жалея сил, заботится и ухаживает за ней. Она должна постараться доставлять ему меньше хлопот.

— Конечно.

Джейк съездил в город очень быстро. Для Бэннер время тянулось нескончаемо, хотя она то и дело проваливалась в сон. А услышав, что Джейк открывает дверь, почти забыла про боль и чуть не села в кровати.

— Вернулся?

— А ты почему не спишь? — спросил он из кухни, снимая с себя мокрую одежду.

— Я уже не хочу спать.

— Так, ясно, уже проявляешь характер. Значит, дело пошло на поправку. — Джейк улыбнулся, чтобы успокоить Бэннер, но она от такой улыбки сразу оживилась. — Скучала без меня?

— А что ты мне привез? Стейк, картошку? Ветчину? Индейку?

— Мясо для бульона.

— Фу, бульон!

Джейк сел на край кровати.

— Сегодня бульон. А завтра, может быть, цыпленок. Но если будешь надувать губы, не получишь кое-что вкусненькое.

— А что? Что? — возбужденно спросила Бэннер. Джейк вынул из нагрудного кармана две сладкие палочки и протянул ей.

— Вишневые. Твои любимые. Она прижала их к груди.

— Значит, ты все помнишь.

— Еще бы! Когда ты была ребенком, я не осмеливался приехать в Ривер-Бенд без них. Бэннер коснулась его щеки.

— Но тебе я радовалась больше, чем им. Все равно спасибо, что ты такой же.

Чресла Джейка наполнились желанием, его даже затрясло. Он отодвинулся от нее, опасаясь вспомнить ощущение того, как Бэннер всем телом прижималась к нему ночью, ее сладкие поцелуи… Ей, конечно, гораздо лучше, но она еще больна. И Джейк не хотел бы после винить себя за то, что снова воспользовался ситуацией.

— Я пойду варить бульон, — пробормотал он, выходя из спальни.

Ту ночь Джейк не спал рядом с ней. И Бэннер не просила его об этом. Они оба поняли, что это было бы слишком рискованно.

Наутро ей явно стало лучше. Бэннер уже сидела, откинувшись на подушки. Целые сутки у нее была нормальная температура. Шов чистый. Ей просто нужно время, чтобы прийти в норму.

— Ты не хотела бы встать и немного походить? — спросил Джейк, снимая поднос с завтраком с ее колен.

Она съела яичницу с аппетитом, как изголодавшийся человек.

Бэннер подумала, что, конечно, хотела бы встать. И сейчас пришло время попытать силы. Но она колебалась. Живот еще очень болел. Подняться, сделать несколько шагов, а потом вернуться в постель казалось невыполнимой задачей.

— Думаешь, я могу? А что говорил доктор Хьюит? Джейк отвел взгляд, — Ну, он ничего про это не говорил. Но боль сама по себе не пройдет, если будешь все время делать.

— Так может, завтра попробуем? Джейк с вызовом посмотрел на нее.